До середины XIX века единой Закюсалы в современных очертаниях не было: так назывался лишь северный из двух островов. Южный, Фридрихсала, был больше и населённее, на нём уже в XVII веке делали известь для города и жили в восьми домах. Но и на Закюсале наблюдалась жизнь: в 1788 году там можно было найти уже семнадцать домов. Даже когда острова соединились, их в народе по прежнему различали и, например, в середине XIX века считали, что на Фридрихсале 33 дома, а на Закюсале лишь шестнадцать; со стороны города была Закюсальская набережная, а с другой — Фридрихсальская.

В начале ХХ века местные жители, в основном, занимались работами, связанными с Даугавой, или работали на одной из двух лесопилок. 15 ноября 1905 года было объявлено о создании Закюсальского добровольного пожарного общества, в то же время на острове появились первые магазины. Тем не менее, место ещё годилось, чтобы 25 марта 1919 года стать потенциальным местом выселения буржуев из квартир городского центра, наряду с Кундзиньсалой и Саркандаугавой.

Перед войной вытянутая форма Закюсалы даже некоторых всерьёз вдохновляла на мысли об аэродроме, но идея так и не была реализована, и в тот раз старые домишки остались на своих местах. Остался и один из городских пляжей, собиравший нудистов.

Почему же теперь всего этого нет? Просто в декабре 1976 года открылся нынешний Островной мост, а в конце 80‑ых годов ХХ века решили строить телецентр. Идея сама по себе замечательная, но вот окрестности предполагаемой постройки оказались не совсем репрезентабельными, поэтому с ними расправились, а людей отправили в новые микрорайоны, по большей части в Кенгарагс. А телецентр построили: телебашню на юге и телестудию на севере.

По‑прежнему появляются проекты освоения и других частей пустынной Закюсалы, так что история острова далеко не завершена. Некоторых интересует возможность высылки на остров оплотов азартных игр, другие ищут возможность переселить туда колонию речных чаек с крыши пристройки Дома печати, предприниматели просто хотят застроить территорию. Какой бы вариант ни был осуществлён, остров явно скоро поменяет свой имидж.

Начало хроники нынешней «Краски» — это сражение рижан и Ливонского ордена 22 марта 1484 года — Саркандаугавское сражение. Шестеро предводителей со стороны ордена погибли, 23 были пленены, а комтур Рижского замка попытался поджечь корабли на Красной Двине, и тоже был убит. Поговаривают, что именно по пролитой на льду крови протоку назвали красной.

В ранних упоминаниях о Саркандаугаве она изображается очень мрачно: в местной речке изучали, насколько ту или иную женщину можно считать ведьмой. Делали это известным европейским способом, своих не придумали: раздевали, опускали на верёвке связанной в воду и наблюдали: всплывёт или нет? Всплывала, значит, ведьма, сжечь такую — то ли палач хитрил, то ли вода была излишне солёной, но таких случаев было большинство. А ежели утонула — ничего, чёрт принял к себе, чтобы лишнего не сболтнула. За такие экзерцисы речку прозвали канавой Наказаний.

К счастью, это было в XVI-XVII веках, но в XVIII веке уже такие безобразия прекратились, и царь Пётр спокойно мог мечтать о Новой Риге, построенной возле такой удобной гавани. Обязанности по постройке укрепления и Второго Царского сада принял Александр Данилович Меншиков, отчего и местность прозвали — Александровские высоты. Порт действительно был удобен: широкий, глубокий. В Курземе и Видземе жили умелые кораблестроители, а стройматериал — сосны — рос здесь же, в Царском лесу. Словом, лучше места не найти. К тому же с Ригой соединяется удобная и благоустроенная дорога — Выгонная дамба, так она называлсь и тогда, ещё с 1550 года — это самое старое название улицы в предместьях.

Строили с размахом, быстро: Второй Царский сад и шанец — Меншиков, каменный замок — Репнин, но про главное забыли: в новом месте Выгонная дамба кончалась, а уж потом от наводнений не предохраняло ничего. Даугава этим воспользовалась и смела весной 1729-ого всё то, о чём так заботились ещё лет семь назад. Царь умер, Меншиков в опале, царицу не волнуют события вокруг авантюры с новой Ригой, местным немцам так это вообще только на пользу — не надо менять устои, пробиваться в новый город. Впрочем, при Петре это не составило бы для них особого труда.

Порт не построили, но на рейде суда в притоке всё-таки порой останавливались. Это дало почву для ещё одной версии об истоках названия: про «Reide Düna», которая со временем превратилась в «Rote Düna» (Красная Двина). Название «Александровская высота» также оставалось и использвалось в названии железнодорожной станции с постройки в 1873 году и до Первой Мировой войны. Кстати, в 1861 году окрестные земли были приняты в состав мегаполиса.

В 1784 году Кристиан Конрад Раве положил начало промышленности в Риге — основал сахарную мануфактуру, первое акционерное общество в городе. Пусть мечутся рижские ремесленники, магистрат и все прочие — тут уж не в их силах что‑либо поделать, промышленность здесь обосновалась крепко. В 1819 году англичанин Хант открыл в Яунмилгрависе паровую лесопилку, давшую название улице Паровой Лесопилки (ныне просто Паровой — «Tvaika») и Пильщиков («Zāģēru»). На заводе Вермана построили первые металлические пароходы на земле Латвии. В Саркандаугаве работали около двадцати фабрик, из них, несомненно, самая известная — «Проводник», до Первой Мировой войны дававшая работу 6 000 рабочим и по объёму резиновой продукции занимавший в мире четвёртое место. Как и многие другие, эвакуацию этот завод не пережил. У другого, «Waldschlößchen», дела шли и тогда неплохо — одна вилла владельца чего стоит! — да и сейчас его изменённое имя широко известно.

Но если у заводов порой и наступает кризис или даже банкрот, то одному заведению этой местности в ближайшие века отсутствие клиентов не грозит. Речь идёт о психоневрологической больнице, первой в России.

57° 2.' 2" N 24° 73' 1" E

Когда-то на Даугаве в Риге было множество островов, очертания которых постоянно менялись — существовала даже поговорка: «непостоянен, как остров на Даугаве». В то время, к концу XVII века, один подобный остров образовался и напротив Риги, получивший название незамысловато — по имени купца Дитриха Клювера, арендовавшего в 1694 году остров на 20 лет и построившего там склад дерева. До этого часть острова ливы называли по‑своему: «Thamagar».

Первая усадьба Домского капитула упомянута на Кливерсале в 1248 году, однако настоящее развитие острова началось много позже, примерно в XVIII веке.

В ту далёкую пору для того, чтобы попасть на Кливерсалу, действительно нужно было пересечь либо Даугаву по Наплавному мосту, либо широкую канаву с другой его стороны по Малому или Слоновьему мосту в конце нынешней улицы Валгума. Эти неудобства прекратились к концу XIX века после постройки нескольких дамб, в том числе Ранькя, законченной в 1894 году. Но и после того Кливерсала составляла первые впечатления половины путешественников, поскольку попасть с левого берега в Ригу, минуя островок, было невозможно. Это означало быстрое развитие места, уже в XVIII веке включённого в состав Риги.

В предместье было много постоялых дворов и кабаков, в 1773 году открылась школа, было 84 дома, в основном, деревянных, но попадались и каменные; там же находилась и православная церковь святой Троицы, ныне вписавшаяся в пейзаж Агенскалнса. Первая аптека в 1809 году, первые гостиницы "Hotel Kurland" в конце XIX века и "Аркадия" в начале XX-ого - все эти важные для Задвинья учреждения появились именно здесь. На главной улице дома напоминали скорее маленькие дворцы, поскольку нигде больше в Риге не было столь роскошно украшенных, хоть и деревянных домов. Впрочем, были: на набережной там же, где возвышались дома Нинделя и Лелюхина, купца, купившего у Авраама Кунце бальзамную фабрику и производившего на том же острове знаменитый ныне чёрный бальзам. В 1789 году после долгих стараний ему всё-таки удалось отменить запрет на напиток, наложенный в 1770 году, и после этого Сергей Лелюхин выпускал вплоть до 15 тысяч бутылок в год, но прожил после этого всего три года. Наследство, оцененное в 130 927 рублей, получил его сын Георгий, который не был столь удачлив, потому что ему разрешили торговать бальзамом только зарубежом, где дела шли плохо, и в 1808 году фабрику пришлось закрыть.

В 1869 году механик Ланге и якорщик Скуя основали судостроительную верфь «A. Lange un J. Skuje», в 1898 году перименованную в «А. Ланге и сын». Находилась она на Кугю 44, в конце полуострова. Строили там различные корабли, начиная с маленьких катеров и понтонов, заканчивая военными судами, ледоколами и пассажирскими пароходами. Неподалёку, в конце улицы Валгума, в 1909 году построили так назыываемы мост Тузова, деревянное строение, соединявшее Кливерсалу с дамбой Ранькя: не забывайте, что в то время параллельно дамбе плескались воды Агенскалнского залива.

Времена менялись, но описанное не сильно отличалось от Кливерсалы конца XIX века. На своих местах дома, пристани, на юге острова стояли обширные амбары (в 1780 году архитектор Розенпфланцер даже предлагал строить ещё склады, на сваях в целях защиты от наводнений, однако его идея не воплотилась; всё-таки с 1867 по 1885 гг. улица Кугю звалась Амбарной), на севере — церковь. Добавился Дом моряков имени Петра Великого; в 1887 сдали дамбу АБ, за которой зимой укрывали Понтонный мост; уже в 1891 началась её четырёхлетняя модернизация. В первоначальной работе использовали десятиметровые деревянные сваи, забиваемые паровыми молотами по 22 в день — производительность ручных (6 свай в день) им сильно уступала.

В 1930‑ых годах в стране царил авторитарный режим Карлиса Улманиса, требовавший, подобно любому другому, помпезности и размаха в архитектуре. Первыми от такого стремления пострадали кварталы Старой Риги, затем на левом берегу для массовых мероприятий требовалось создать «площадь Победы». Времена расцвета Кливерсалы прошли, то, что там находилось в 30‑ых годах и поныне, никакого впечатления не оставляет, поэтому архитекторы требовали достойной увертюры к грандиозным стройкам. Как только не представляли они себе этот район в проектах, но ничего не сделали. По такому же пути пришлось идти их последователям в 1960‑ых, предлагавшие правительственый центр возле Агенскалнского залива. Следующим шагом стала необходимость в здании Национальной библиотеки, для которой место подыскали уже в 70‑ых, но до сих пор идеи живы, и, быть может, проект ещё реализуют. Пока что же Кливерсала и Кипсала остаются весьма лакомыми кусочками для строительства.

56° 56' 38" N 24° 54' 5" E

Сужи — одно из немногих сохранившихся ливских названий Риги. Происходит оно, скорее всего, от ливского «Sussi» — волк. Там находится усадьба, о которой до Первой Мировой писали, что в заливе поблизости есть целебные грязи. После войны там обосновалась миссия адвентистов седьмого дня «Philadelphia». Уже после другой войны там построили военный городок.

Если пойти ещё дальше вдоль берега, то Вы увидите хутор «Варнас». Это подлинная постройка XVIII-XIX веков, как в Этнографическом музее, но, в отличие от музейных зданий, он и находится на подлинном месте.

Ещё более древние следы предков находятся неподалёку, в Озолкални: Булдурское городище и гора Пулкстенькалниньш.

57° 10' 4" N 24° 12' 22" E

В 17 веке некому Schreyen довелось построить усадьбу чуть поодаль от Риги. Усадьбу он, конечно же, назвал в свою честь, так появился «Schreyenbusch», которую заметил и в 1782 году занёс на карту А. В. Гуппель. На карте было примечание: поля усадьбы арендует рижский гарнизон. Земли было 70 гектаров.

Время шло, владельцы менялись, наконец, последний владелец по фамилии Менде распрощался с усадьбой и начал продавать эту самую землю. Чиекуркалнс начал формироваться в 1870 году на месте бывшей усадьбы. Название свое он получил от богатых шишками окрестных сосен.

Уже в последнем десятилетии XIX века Чиекуркалнс начал стремительное развитие, там были построены несколько фабрик. Одна из них, «Rigaer Stahlwerk», проработала совсем недолго (1898-1914), но дала название улице Тераудлиетувес. 400 занятых на фабрике рабочих производили различные стальные детали. Как и многие другие, этот завод перед Первой Мировой войной был эвакуирован вглубь России, и не вернулся. В 1921-22 годах в цехах прошли I и II Рижские международные выставки сельского хозяйства, затем там находились склад льна и кое‑где даже квартиры, а с 1934 года помещениями владела Государственнная пеньковая монополия.

Начало ХХ века дало местным жителям пожарное депо, две школы, баню и водонапорную башню. О последней разговор отдельный. В 1906-07 гг. был разработан проект водоснабжения предместий, в котором не забыли и Чиекуркалнс. Магистраль, чьё строительство было начато в 1911 году, шла из Букулты, где располагалась Балтезерская насосная станция, через Чиекуркалнс, и полукольцом огибала центр быстро растущего города. Для осуществления замысла в 1911-13 годах была построена эта семиэтажная (47,5 метров в высоту) водонапорная башня в стиле модерн, на которую потратили 161 759 золотых рублей. Резервуар её вмещал 2 000 м³ воды.

Само собой, местные жители гордились своей башней, которую при тогдашней застройке было видно чуть ли не из всех предместий, стоило только забраться на какую-нибудь горку повыше. Поэтому понятна встревоженность пользователей её услугами 1 апреля 1930 года, когда газета «Pēdējā brīdī» опубликовала нехитрый фотомонтаж и подпись: «Башня треснула!» Многие бросились набирать полные ванны воды и бежали смотреть на аварию, в то время как редакция, как водится, на следующий день опровергла удавшуюся шутку.

В 1913 году в поселке было уже 802 дома, из них 87 подключены к водопроводу, 14 — к канализации, 9 — к газопроводу, и 5 электрифицированы. Зато в 1904-05 была вымощена первая улица и установлен 71 керосиновый фонарь. В остальном район, присоединённый к Риге в 1924 году, не оставлял впечателение части мегаполиса. Например, в 1930 году 73% домов оставались деревянными.

Среди домишек Первой Длинной линии выделяется школьное здание, построенное в 1933-35 годах Альфредом Гринбергом для учебного заведения, основанного ещё в 1897 году учителем Янисом Осисом. Занятия в новом, просторном здании стиля функционализма начались в мае 1935 года.

Сегодня в Чиекуркалнсе есть и многоэтажная застройка, и с ней по соседству — старинные маленькие зданьица. В северной части микрорайона находится Рижская ТЭЦ-1, сданная в эксплуатацию в 1955 году.

56° 59' 6" N 24° 10' 14" E

В 1483 году рижане построили дозорную башню из красного кирпича примерно за нынешней станцией Торнякалнс. Оттуда и пошло: гора у башни, «Torensberg» по‑немецки. Башня была шестиэтажным готическим зданием, её окружали жилые домишки поскромнее, деревянные. Когда в 1621 году Ригу осаждали шведы, они построили несколько редутов на левом берегу. Остальные потом развалились, но Коброншанц остался и, более того, при расширении в 1642 году ему жертвовали ставшую лишней Красную башню.

Есть и другая версия. В газете «Rigaer Tageblatt» за 12 декабря 1901 году анонимный автор упомянул жившего там в XVIII веке Андреаса Торена, который тоже мог дать название посёлку: часто в истории нашего города встречаются топонимы, происшедшие от фамилий. Он же указал на Торенский трактир в работах Броце, однако вполне возможно, что человек получил свою фамилию от названия места, а не наоборот.

Как бы то ни было, Торнякалнс существует довольно давно, в XVII веке там были уже два отдельных посёлка: один у башни, центр другого сейчас на картах обозначает улица Вея. В состав Риги его тоже включали в две очереди: в 1786 и 1828 годах. Населяли местность тогда, в основном, перевозчики через Даугаву, а как необходимость в них отпала, так и поддался Торнякалнс промышленному напору.

56° 55' 39" N 24° 53' 5" E

http://www.arhivi.lv/sitedata/… — каталог выставки о Торнякалнсе, прошедшей в 2001 году

Давным-давно, до Ринужи в тех краях также существовало поселение, находившееся возле Старой Даугавгривской крепости. Ничем особенным посёлок примечателен не был, кроме небольшой деревянной церкви, да и ту оставили на произвол судьбы после постройки нового храма, Белой Даугавгривской церкви.

Задолго до этого, в начале XIII века, цистерианские монахи, жившие как раз в той крепости, или монастыре святого Николая, оказались недовольны постоянными весенними половодьями, поэтому решили прорыть ров для быстрого отвода воды из Кишезерса. Но и это не помогло, поэтому была построена мельница. От неё и получила своё название протока «Mülhgraben» (Мельничная канава).

Из существующих посёлков самый почтенный возраст у Ринужи: он давно перевалил за три с половиной столетия, потому же там находится и старейшее кладбище Риги, основанное ещё в XVII веке. Есть сведения, что примерно тогда же, в 1626 году, в Ринужи появилась первая церквушка. 17 сентября 1788 года после долгих мучений (в 1786 году, перед самим освящением, у неё упала башня) была наконец освящена Белая Даугавгривская церковь. Теперь у рыбаков появился ориентир в виде фонарика-маяка, который был и остаётся в крыше колокольни. Посёлок был невелик: не более 14 домов, зато строительство храма повлекло за собой и более стремительный рост. Предыдущий храм вскоре естественным путём развалился, но окрестность хранила название Посёлка у Старой Церкви вплоть до ХХ века.

Поблизости в 1876 году открылась Мангальская мореходка первой категории, которая с 1891 года уже готовила капитанов дальнего плавания, потому что была переоценена и удостоена третьей, высшей, категории. В 1901 году ей построили новое здание, на которое даже Министерство финансов выделило 2 900 рублей, жертвовали и частные лица; здание просуществовало всего лет пятнадцать и было поглощено огнями Первой Мировой. Перед этим само учебное заведение эвакуировали в Гелленджик.

Всё же вплоть до конца XIX века Вецмилгравис был весьма отдалённым и забытым районом, кое‑где попадались рыбацкие хижины, к востоку от Милгрависа находилось Мангальское имение, но в целом он был малозаселён. Более менее активное развитие пришлось на конец того же века, когда в 1887 году сюда перебрался начинающий предприниматель из Кенгарагса Август Домбровский (1845—1927). Наверное, место ему приглянулось после первой удачной сделки: переправы плотов по маршруту будущего переселения. Как первопроходец, он основал лесопилку, открыл элементарную школу, детский сад (первый в Европе именно для детей рабочих определённого предприятия), давал выгодные кредиты на постройку жилья. В 1909 году там проживало уже 200 человек.

Август Домбровский никогда не пил спиртное, поэтому в 1904 году основал общество трезвости «Ziemeļblāzma». Он делал замечательные скрипки, которым даже в конце жизни посвятил книгу. В целом, он слишком выделялся на окружающем фоне, поэтому — для профилактики — в 1905 году решено было сжечь дом общества, а самого чудака расстрелять. Последнего, впрочем, удалось избежать.

Но и такие крайние меры не пресекли его желание работать на благо района. Такое усердие было вознаграждено: с 27 октября 1989 года 4. линия Вецмилгрависа носит имя мецената, а до этого так же назывались в своё время и нынешние улицы Мартас Ринкас и Скуяс; сам же Домбровский назвал в честь дочерей улицы Эммас, Милдас и Мелидас. Ещё много полезных заведений он понастроил до Первой Мировой войны, но у большинства на слуху два объекта: новый дом общества трезвости и «Burtnieku nams».

В 1871 году при устройстве аванпорта в Яунмилгрависе в Вецмилгрависе возвели батарею, в 1913 году открыли военную судоверфь. Со времён Домбровского уцелело весьма мало зданий, большинство было снесено при возведении жилого микрорайона в 70‑ых и 80‑ых годах ХХ века.

Вецмилгравис и Калнциемс, что возле «Зиемельблазмы», были включены в состав Риги в 1924 году, Ринужи — в 1946 году. С 1952 по 1954 год район был рабочим посёлком вне города.

57° 20' 1" N 24° 62' 5" E

www.violins.spb.ru/violins/dom… — некоторые скрипки работы Домбровского
ziemelblazma.times.lv — сайт команды энтузиастов об истории Вецмилгрависа и биографии Августа Домбровского.

В далёком XIII веке, в 1226 году, Ригу посетил папский легат Вильгельм Моденский. В числе прочих мероприятий, подарил он конвенту Святого Духа земли на левом берегу. Те обрадовались и назвали свою усадьбу двором святого Духа — на нижненемецком «Hilgen geest have». Рядом появился посёлок: за названием далеко ходить не пришлось, его переняли у монашеской усадьбы, и так появился на карте «Hilgen geest zeem». Разговорная речь внесла свои изменения, и ныне мы зовём это место Ильгюциемсом.

В XVII веке там было 50 участков, в 1667 году была основана Зундская школа, вторая появилась в 1689‑ом. Незадолго до этого рижане начали там устраивать свои огороды, а сено со Спилвских лугов считали лучшим в Риге. Много пришлось пережить во время Северной войны, когда баталии разворачивались совсем рядом и унесли порядка половины домов и множество человеческих жизней.

Ильгюциемс в начале XVIII века — это был ещё поселок людей, по роду деятельности связанных с морем. В конце века его уже затронул рассвет промышленной революции. По притоку Даугавы Зунду было легко доставлять грузы, ограничение на строительство каменных домов не касалось этого отдалённого места, оттого всё вело к появлению типичного пролетарского поселения. Так в конце концов и вышло: в свет выходили проволоки и целлюлоза, ножи и стекло, хлопок и анилиновые краски, сукно и болты от сельхозмашин, пилили лес и делали пиво. Такое развитие обеспечило Ильгюциемсу место в черте города с 24 декабря 1786 года.

Центр общественной жизни — улица Даугавгривас, на ней в конце XIX века находилось пять пивных, и ещё в троих местах на той же улице можно было приобрести водку. В посёлке было только самое необходимое: пекарня, аптека, часовая мастерская там же, но если Вам нужно было купить книгу или запечатлеть себя на память в фотографии, то Ваш путь лежал в центр Риги, а в Ильгюциемсе такие услуги не предлагались. Рынок, точнее, рыночную площадь, открыли 1 мая 1892 года, в 1896 году места уже не хватало, пришлось расширять, а каменный павильон, как ни обещали, но не построили. Работали две элементарные школы: для девочек на Буллю, 6, и для мальчиков на Кулдигас, 2.

Под горой Дзегужкалнс — костёл Святого Иосифа. Сначала его собирались строить в Саркандаугаве, но там тогда же началось возведение другой католической церкви, и новостройке подыскали место получше. Кстати, новостройка не получилась, и использовали уже существующее деревянное здание площадью в 78 квадратных метров, бывшее и складом, и кинозалом, и теперь ставшее церковью. Первое богослужение там случилось в 1943 году, но дальше дело со строительством продвигалось медленно, и к приходу советской власти башню всё-таки не построили. Страна Советов, как известно, практиковала атеизм, и ремонт какой-то невзрачной церквушки был бы идеологически неверен. Поэтому башню возвести удалось только в 80‑ых, когда порядки стали помягче.

56° 58' 2" N 24° 37' 3" E

По документу о Рижском Патримониальном округе от 1226 года на этой территории жили ливы, которых новые правители обязали платить за использование городской земли, в то же время великодушно разрешив на ней оставаться. Кстати, Югла — одно из немногих сохранившихся ливских названий в Риге: происходит оно от слова «jog», «joig», «jok» — река.

Впрочем, нельзя сказать, что там ливы оставались дольше остальных — их численность постепенно всё снижалась и в XV веке поместья Юглы арендовали уже латыши, задолго до них пришли немцы. Многим хотелось отдыхать в таком живописном месте, поэтому немало летних усадеб появилось на берегах озёр в XVIII веке. Некоторые из них сохранились по сей день, как, например, Страздумуйжа.

Совсем древние упоминания об этом месте рассказывают о попытках рижан прорыть канал для обеспечения города чистой питьевой водой. Случилось это в 1582 году, когда горожане отчаялись бороться с засорением речки Ридзене и придумали копать из озера Улброкас, используя русло Шмерлюпите, а далее по нынешней улице Кришьяня Валдемара. Эту затею они были вынуждены отбросить, поскольку канал засорился на первый же год, и память о нём хранит только улица Упес (Речная) возле железнодорожной станции Браса.

В XIX веке Югла уже стала превращатся в популярное место отдыха, с 1868 году из Риги ходил пароходик. Наряду с этим — век пара и электричества! — район приобретал промышленные черты. На земле упомянутой Страздумуйжы появилась хлопковая мануфактура «Pychlau», с 1873 года спички производились на фабрике «Walkenda», примерно тогда же у Бертельса стали производить спирт, пиво и т.д.: в Юглу пришла индустрия. После 1915 года, как водится, всё стихло: предприятия распределили по разным местам глубинки России.

Красивая природа манила рижан выбраться на волю из своих каменных мешков во внутреннем городе не только на Юглу, но и в окружающие леса, например, в Шмерлис. Притом, неподалёку располагался ресторан французского повара Кондре («Coundray»), славившийся своим превосходным меню даже в городе. Студенты, не обременённые обилием денег, устраивали праздники попроще, например на горке возле берега озера Бабелитиса, поэтому её прозвали горой Шампанского. Это было в XIX веке. Однако если бы студенты веселились там после 1938 года, их бы справедливо могли счесть за шпионов: при Карлисе Улманисе в прибрежных холмах была построена подземная секретная электростанция на случай войны. Её взорванные руины до сих пор впечатляют.

В начале ХХ века в Шмерлисе построили церковь Креста, филиал Бикерниекской церкви. Рядом с нею в 1926-27 годах возвели одно из возможных решений жилищной проблемы тех лет, на взгляд архитекторов — блокированные дома (англ. «terraced houses»). Основной принцип — все дома имеют одну крышу, но в остальном абсолютно самостоятельны: вход и садик у каждого свой. Архитектор Павел Дрейманис планировал застроить пространства между Видземским шоссе (ныне Бривибас гатве) и улицей Ропажу, а также между последней и железной дорогой, где предполагалось разместить 21 здание из 6 секций и одно четырёхчастное. Но работы встали после первых пяти: остальные жилые дома, а также киоск на пересечении улиц так и не были построены, несмотря на хорошие отзывы новосёлов. С 1986 году такое непривычное для Риги тех лет образование включено в список памятников архитектуры.

Подобное строительство в стиле Ар-деко по проектам того же Дрейманиса происходило тогда и в Агенскалнсе — там, правда, были возведены все намеченные здания.

Недавняя, советская, история оставила свои следы на Югле не только первыми в городе кирпичными домами-башнями, но и первой велодорожкой с 1960 года. К сожалению, её популярности нельзя было позавидовать, поскольку пешеходы там встречались гораздо чаще, чем велосипеды.

56° 59' 6" N 24° 14' 44" E

foto.inbox.lv/alteriga/Bertels… — этикетки пивоварни «Bertels & Pychlau»

Луцавсала, невысокий островок в два километра длиной и в два раза более узкий в самом широком месте, окончательно образовался к XIX веку, когда — обычная история — полдесятка частей слились в одну.

На одном из крупнейших островов издавна существовало поместье. Сначала оно принадлежало магистру Ливонского ордена, но с 1559 года им правили частные лица. Рижанам наиболее из всех известен человек, завладевший им в XVII веке и подаривший местности современное название по своей фамилии Луцов. Бюргеры тех времён, — подобно своим потомкам из двадцатого столетия! — присмотрели Луцаусгольм для своих огородов, но основной доход поместье получало от складов древесины и пристаней плотов, причаливавших к набережной. Промышленность на острове отстуствовала, двенадцать крестьянских дворов со своим скотом занимали более высокую часть, остальное пространство занимали поля, где речные разливы позволяли собирать два урожая сена за лето. Некоторые здания усадьбы до сих пор стоят, пережив множество владельцев разных фамилий.

Рядом находились земли цистерианского женского монастыря, от которых пошло название соседнего Юнгфернгольма — Девичьего острова. В наши дни его и не выделить из целостности Луцавсалы.

У Луцаусгофа был статус рыцарского поместья, что долгое время заставляло городские границы боязливо окружать остров практически кольцом. На пределы этого кольца, а также нескольких других мест в городе, распространялись приятные привилегии, такие как право производить и продавать водку и пиво, открывать кабаки, созывать ярмарки и строить сёла. 23 июля 1904 года из столицы наконец пришло разрешение подчинить Луцавсалу городу, но осуществить позволенное удалось только при республике.

Самое известное и трагичное событие в местной истории произошло в начале Северной войны, когда шведы, победившие саксонцев, решили заодно избавиться от русских, которые оказались на острове без подмоги и всяческих указаний. Шведское войско, в полтора раза большее по численности, надеялось без труда победить, но это был не тот случай. Суматоха была такая, что поспешил сам Карл XII и по прибытии увидел множество своих солдат убитыми и ранеными, да двадцать отстреливавшихся русских воинов в редуте. Король восхитился их храбростью и велел не убивать, а взять в плен. Остальные, увы, составили первое братское захоронение Риги…

Долгое время на его месте стояли руины ветряной мельницы с табличкой, гласившей по‑немецки, что поблизости сокрыта братская могила русских солдат. Ныне стоящий памятник построили по инициативе генерал-губернатора Лифляндии Зиновьева на общественные пожертвования. Шестиметровый монумент, напоминающий православную часовню, был вытесан по проекту Бориса Эпингера из финского гранита.

С одной стороны разместилась монограмма Петра Великого с датой «1701», аналогично поступили с Александром III и числом «1891». Главное пространство отвели тексту:

10 июля 1891 г. памятникъ сей воздвигнутъ на добровольные пожертвования Лифляндского губернатора генералъ-лейтенанта М. А. Зиновьева. Памяти 400 русскихъ войновъ, павшихъ при защите острова 10 июля 1701 года.

Возникла традиция: каждый год в первое воскресенье после 10 июля общество ветеранов «Знамя» проводило на Луцавсале молебен за павших солдат и устраивало народные гуляния. Как обычно, в 1908 году члены общества пришли в назначенное место и вдруг узнали, что арендатор земли у памятника, некто Тобиасс, решил за право проведения мероприятия получить сорок рублей. К тому же за неделю до этого на том же месте гуляло Агенскалнское добровольное пожарное общество, хотя ранее ничего подобное не происходило. «Знамя» направило свою жалобу в городскую управу, и та повелела землевладельцу дать ветеранам кусок земли, а празднества незадолго до середины июля впредь не допускать.

Луцавсале ещё предстояло пережить несколько войн. В 1919 году армия Бермонта разглядывала Ригу с высоких деревьев Луцавсалы, в октябре 1944-го фашисты отсюда обстреливали Ригу, а зимой того же года советская армия устроила там аэродром.

Но гораздо хуже острову пришлось при строительстве Островного моста с 1967 года, когда была нарушена привычная жизнь Луцавсалы. Например, до этого остров казался типичной деревней: там было 130 коров, жило много рыбаков. Свою продукцию они продавали на рижских рынках, в основном, в Торнякалнсе и на Центральном, остальные рижане здесь с удовольствием отдыхали. Кстати, от пристани около памятника пароходики ходили из Катлакалнса через Закюсалу в центр. Теперь всего этого нет: урбанизация.

Урбанизация принесла идею о большом спортивном комплексе со стадионом, спортзалами, открытыми площадками и гостиницей. Так было в 1967 году, здесь же был и запасной вариант места для строительства арены чемпионата мира по хоккею 2006 года. Маза Даугава, проток между Закюсалой и Луцавсалой, давно не оставляет умы желающих видеть в Риге канал для гребли на каноэ.

Теперь есть ещё одно светлое будущее: жилые дома, офисы, общественные здания, парки. Его описывают в статьях о деловом мире, а не об истории пока довольно заброшенного острова.

56° 55' 29" N 24° 70' 4" E

http://klio.ilad.lv/1_3_.php — статья о защитниках Луцавсалы летом 1701 года